..В памяти всех наших воинов пребывание в городе Люблине самым тесным образом связано не только с непрестанным трудом и смелыми, решительными действиями по отражению налетов вражеской авиации, но и с ранившими душу и сердце каждого однополчанина, горьким словом «Майданек». В конце лета 1944 года наш полк двинулся в путь – в Польшу. До сих пор стоят перед глазами разрушенные города – Люблин, Варшава, освобожденные нашими войсками. В Люблине мы побывали на территории концентрационного лагеря «Майданек». Лагерь был освобожден, но еще остались следы зверств и насилий над мирными жителями. Мы прошли за колючее проволочное заграждение. Стояла жуткая тишина. На территории лагеря валялись искалеченные трупы, кругом ямы с трупами, там же находились бараки с одеждой убитых и истерзанных людей, мешки с эрзацпищей, а рядом с печью стояли большие лопаты, которыми забрасывали трупы. Видели мы баню-душегубку, в которой было уничтожено большое количество людей, и поля, удобренные пеплом погибших. Тишина после этого стала еще страшнее. Вот что рассказывает о Майданеке бывший агитатор политотдела Аркадий Исаевич Рыскин: «Командир полка и начальник политотдела дали нам с помощником начальника политотдела по комсомольской работе Надей Поповой одно из самых трудных поручений, которое осталось в памяти навсегда. Нам было поручено разобраться в обстановке, сложившейся на батарее, расположенной у самых стен Бывшего лагеря смерти «Майданек», в той морально-психологической атмосфере, которая сложилась на батарее и во всем дивизионе, порожденной близостью их расположения к этому лагерю. Вышли рано утром. Наш путь на батарею лежал вдоль большого поля созревшего мака, плантации моркови и помидор. Перейдя через шоссе, мы уже вскоре увидели, возвышающееся в туманной дали, охранные вышки. Прошли еще некоторое расстояние и показались высокие заборы из многих рядов колючей проволоки. За тем забором, через который в свое время пропускали ток, стали видны бесчисленные приземистые бараки. Бросался в глаза какой-то не естественный, как на картинке, под линеечку, порядок расположения бараков и других построек, аккуратно убранные дорожки, посыпанные желтым песком. В конце тех дорожек высилась огромная стена крематория. Сразу же за печами крематория, в двух-трех сотнях шагов от него, стояла одна из наших зенитных батарей, а дальше – большое поле, лагерный огород. Потом уже, на обратном пути, снова глянув на бараки, посыпанные желтым песочком дорожки и возвышающиеся над всем этим стены огромного крематория, Надя Попова скажет, - «Должно быть только немцы могут создавать этакую вот «идиллию» - желтый песочек на аккуратных дорожках, ведущих к месту мученической казни сотен тысяч ни в чем не повинных людей.». В те дни, по согласованию с польским комендантом бывшего лагеря смерти «Майданек», мы организовали посещение лагеря личным составом всех батарей дивизиона, а через некоторое время через лагерь прошли все подразделения нашего полка. Уже в первый день работы на батарее мы, по разрешению начальника политотдела, встретились с польскими и советскими лицами, ответственными за лагерь. Они разрешили нам побеседовать с некоторыми, еще находящимися в лагере, бывшими узниками. Эти люди проходили обычную проверку и лечение перед отправкой домой. Большая их часть пока не могла быть возвращена на свою родину, так как в Европе продолжалась война и страны, откуда их сюда привезли, находились под немецкой оккупацией. Появление Нади Поповой, женщины – офицера армии освободительницы, вызвало у бывших узников большой интерес. Собралось несколько десятков, похожих на скелеты, мужчин и женщин. Они окружили нас. Все внимание было отдано Наде. Женщины обнимают ее, трясут ей руки, целуют их. Мы услышали разноязычную речь, больше всего русскую и польскую. Надя, как могла, рассказали им, что она учительница, что вместе с ней воюют многие тысячи других советских женщин, о том, что враг скоро будет разгромлен и все люди, порабощенные Гитлером, будут освобождены навсегда. Были здесь, среди окружавших Надю, и советские люди. Они переводили остальным ее слова, а сами с жадностью слушали все, о чем она говорила...".