....Весь этот тяжелый труд не был напрасным. И, как уже говорилось, именно благодаря мастерству личного состава, высокой боевой готовности, было отражено немало попыток воздушного противника разведать подступы к обороняемым полком объектам, бомбить их. Об одном из таких налетов врага, прошедшем вскоре после прихода на батарею девчат, когда они еще не были полностью обмундированы, вспоминает Лида Сафронова: «Однажды, не помню числа, прорвался к нам вражеский самолет-разведчик. Объявили боевую тревогу. Девушки связисты были дублерами у телефонов, а нас, будущих прибористов и дальномерщиков, из землянки не выпускали. И вот, вдруг, слышу: «Сафронову к прибору!» На втором номере не было прибориста, а я к тому времени освоила работу всех номеров, и меня посадили на второй номер. Выпустили мы в воздух больше сотни снарядов, а разведчик все же улетел – был на недосягаемой высоте. После построили батарею, кто-то был из штаба полка. И вот картина: в строю все молодцы-артиллеристы, кадровики, а на левом фланге девчонка в развевающемся на ветру синем, с цветочками, легком платье. Оно раздувалось, как парашют. Вижу, начальство из полка показывает на меня и спрашивает у ст. лейтенанта Павлова: «Что это у вас за явление? Дочь что ли чья?». Как мне было горько, даже слезы появились. Но потом вызвали меня из строя и объявили благодарность. У меня появилось чувство, что совершила какой-то подвиг. Но как вспомнила, что самолет-то улетел, стало грустно. Ушла из землянки, нашла за ней укромное место и выплакала свое горе. Увидел меня, плачущую, заместитель командира батареи лейтенант Наместников и спрашивает: «Почему я плачу?» Я же ответила дерзостью. И дал он мне наряд вне очереди. Так я первая на батарее из девушек, не получив еще обмундирования, получила наряд вне очереди». Вспоминает бывшая дальномерщица, младший сержант Зоя Лихманова: « Однажды ночью мы были подняты по боевой тревоге. Высоко в небе, тяжело гудя, шли немецкие бомбардировщики. Они направлялись бомбить мост через Волгу, который мы обороняли. Прожекторы своими лучами стали торопливо обшаривать небо. Расчеты давно заняли места около орудий, прибористы у приборов, а мы, дальномерщицы – у своего дальномера. Помню как забилось сердце когда я увидела в окуляр дальномера ненавистного «Юнкерса.» Прозвучала команда: «Огонь!» В небе появились вспышки. Строй бомбардировщиков был нарушен. Они стали беспорядочно сбрасывать свой смертоносный груз и уходить. Но ни одна бомба не попала в цель. Мост остался цел.» В отражении одного из упомянутых налетов главную роль сыграла наша 7-я батарея, которой командовал старший лейтенант БАБИЧ Дмитрий Дмитриевич. Его решительные действия, как и высокая боевая готовность личного состава батареи, позволяли своевременно открыть заградительный огонь, который помешал фашистским летчикам произвести прицельное бомбометание. Сбросив свои бомбы раньше времени, противник поспешил убраться подальше. Действия командира батареи, как и всего личного состава батареи, были впоследствии высоко оценены командованием 5 корпуса ПВО. Старший лейтенант Бабич Д.Д. был выдвинут на должность начальника штаба дивизиона и представлен к награде. О первом боевом крещении нашей зенитной батареи рассказывает бывший приборист Катя Грачева (Соковых): «Случилось это вечером. На большой высоте разведчиками был обнаружен вражеский самолет. По боевой тревоге ( зенитная батарея находилась на отдыхе после дежурства) весь личный состав зенитной батареи занял свои места. По неизвестной причине данных на приборы от СОН-2 не было и командир огневого взвода лейтенант Володин отдал команду: «Прибористам и дальномерщикам к орудийным расчетам!». Команда была немедленно исполнена. Прибежали на орудие к старшине Мелехову: я, Ермошкина Тая, Шикина Сима, Лихманова Зоя, Севрина Нина и другие. Орудийщики были наготове и только ждали команды. Мы, прибористы и дальномерщики, открывали ящики со снарядами. Брали снаряды и передавали их заряжающему красноармейцу Федорову. Вот лейтенант Володин скомандовал: «Огонь!» Сверкнуло пламя, раздался оглушительный грохот. На протяжении всего боя, мы подтаскивали и подтаскивали снаряды, не чувствовали их тяжести. Об ящики обдирали руки, в попыхах ящики со снарядами ставили друг другу на ноги. Не замечали ни ссадин, ни боли. Уши заложило. Грохот орудий, крики команд, дым и пыль – все смешалось. Я очутилась рядом с Ниной Севриной. Кричу ей – открывай ящик – она смотрит на меня и ничего не понимает, она, оказывается, потеряла слух. Вражеский самолет был отогнан. Волжский мост, к которому он стремился, был спасен. И продолжали по нему день и ночь беспрерывно идти эшелоны на передовую с техникой и пополнением, а обратно с ранеными. Сима Шикина: "Через десятки лет после войны я услышала от бывшего младшего сержанта Ольги КОРОТКОВОЙ (Жукановой): «В Батраках (ныне Октябрьск) состоялось наше боевое крещение. Трудно, очень трудно оно нам далось. Тяжело было привыкать ко всем необычным условиям, особенностям военной службы, военной дисциплине. Хотя мысленно и были готовы к такому, ведь читали книги, смотрели кино, но в жизни все бывает часто не так, куда сложнее…Военные уставы пишутся все же не для женщин. Война – это дело не для женщин, тем более не для девчонок. Для меня, например, кроме всего прочего, было страшно стоять на посту, особенно ночью, да еще в отдалении от других. А к тому же такая ответственность. Такое напряжение. Все время представлялось мне: погиб же Чапаев из-за того, что проспал часовой на посту. И все мне казалось: кто-то ко мне подкрадывается. И было жутко». И все же, наперекор всему, на любом посту – в карауле ли, у орудия или приборов, в разведке или на узле связи, у рации, - девушки-воины все выполняли с честью и достоинством, не хуже мужчин, а во многих случаях и лучше. О боевых делах наших в Батраках, о девушках-воинах полка поэтически образно сказал в своем стихотворении бывший в 1942 году командиром приборного отделения Аркадий ШАПИРО. «Весна 42-го на исходе Здесь узел важный – Батраки, Артиллерийский полк, а в нем девчонки Застыли у приборов на берегу реки Освоили девчата приборы – ПУАЗО И сложный дальномер с большой трубой пять метров Винтовку, телефон, бинокль, противогаз И научились спать, не закрывая глаз. Кружит разведчик над мостом у Волги, Ползут составы по дороге долгой, Зенитки вверх свои стволы задрали, Мы смотрим тоже вверх, уткнувшись в окуляры. Заградогонь мы ночью открывали, Стреляли по таблицам и по звуку, Огневикам девчата помогали – Снаряды подносили им под руку, А вес снаряда – почти пуд, Воздушная волна бьет в перепонки И выдержали все. Я не боюсь простуд, волжанка я – веселая девчонка Течет на юг вода могучей Волги, В низине притаились Батраки, Стоял в Обшаровке дивизион не долго, Фронт шел на Запад, следом шли и мы.